Подводные дома «Садко» и люди в записках современника - Виталий Сычев

Николаем с небольшим опозданием доставили горячий завтрак. Добраться до них было всё ещё сложно. Самое трудное – удержать равновесие при входе в море и возвращении, не дать сбить себя с ног, иначе волны швырнут тебя о булыжную гальку, побьётся маска, а самого тебя, беспомощного, отбросит от берега и непременно заставит хлебнуть горькой, мутной воды [А. Чернов. 1970].

***

Запись в вахтенном журнале «Садко-2» от 12 октября сообщала, что в 10 ч 30 мин в дом для забора проб анализа крови, сбора суточного диуреза пошли Кужелко и Монкевич, они доставили завтрак, запасы питьевой воды и продовольствия. По Чернову, «…12 октября первыми в нелёгкой роли подводных связных выступили врач Володя Кужелко, захвативший с собой необходимые инструменты, и – с горячим завтраком в другом боксе – вахтенный аквалангист Анатолий Игнатьев». Результат газоанализа: в верхней сфере – СО2 = 0,6 %, О2 =12,4 %, в нижней – СО2 =0,6 %, О2=11,9 %.

В 13 ч на горизонте 15 м скорость течения – 73 см/с. В 13 ч 30 мин ветер и волнение моря усиливаются; в 15 ч 10 мин скорость ветра – 8,3 м/с.

В тот же день, в пятом часу, в сопровождении Валентина Беззаботнова отправился под воду Станислав Сергеев. Он описал своё погружение, процитировав выписку из вахтенного журнала: «В 16 час. 15 мин в дом пошли Беззаботнов и корреспондент “Известий”. В 16 час. 20 мин они вошли в дом, в 16 час. 45 мин вышли из дома, в 16 час. 52 мин вышли на берег».

«Море по-прежнему штормило. Волны, словно сокрушаясь о чем-то незавершённом, яростно бросались на берег. Картину дополняли ветер и ливень. Связанные с Валентином бечевой, мы прыгнули в кипящую неуютными барашками пучину, подплыли к шлангу и по нему пошли к дому. Уже метра через три нас поглотила кромешная тьма. Не видно собственной руки, приставленной к маске. Только слабое подёргивание верёвки напоминает о присутствии спутника. Ощущение, что тебя веретеном крутит вокруг шланга, – это работа подводных течений. Добрались до дна… Цепляемся на ощупь за камни и ракушки. В глазах – непонятные искры. Объяснили: фосфоресцировал планктон. Наконец, сквозь мрак прорываются блёстки электрических иллюминаторов “Садко”…

Вид у подводных жителей гораздо лучше, чем у гостей. Попав в дом, оба долго не могли отдышаться. А те дышат ровно и вообще чувствуют себя прекрасно. Через полчаса визитёры возвращались обратно. Обессиленный спецкор и его уставший проводник появились на берегу моря…» [Цит. по: С. Сергеев. 2016].

***

В 18 ч закончили крепление шланга и кабеля, идущего в «Садко-2» к металлическим конструкциям эстакады по штормовому, Кужелко побеседовал с акванавтами об их настроении. Отметил, что состояние и самочувствие акванавтов отличное. Погода успокаивается… Ребята привыкли к качке.

В 21 ч анализы пока не выполнены, т.к. ни в одной больнице столицы Абхазии нет света.

В 21 час 30 мин температура в доме 25° С, относительная влажность 93 %, температура забортной воды 21°.

Заказаны телефонные разговоры с Ленинградом. Стоимость по тарифу из Сухуми за 4 мин – 30 коп., за 25 мин – 7 руб. 25 коп. [Из вахтенного журнала «Садко-2»].

***

С. Сергеев, побывав в «Садко-2», живо и кратко описал подводное жилище: «…Зеркало воды подступает к нижнему люку. Последний всплеск ластами. Зеркало разбивается, осколками разлетается в разные стороны стайка ставриды, и ты – в первой сфере. Это прихожая, ”бытовка”. Здесь – вешалка (“повесьте, пожалуйста, ваш акваланг на этот крючок”), умывальник, душ. Рабочий кабинет, спальня, столовая – все это одновременно – в верхней сфере. Здесь же электропечь. Пульт управления электроосветительной системой. Приборы. Установка для конденсирования влаги, сработанная из обычного холодильника. Телефон. Две койки, как в матросской каюте. Даже пылесос. Короче говоря, “Садко-2” – двухэтажная квартира со всеми удобствами. Последнее слово архитектуры» [Цит. по: С. Сергеев. 2016].

***

13 октября в 8 ч 10 мин акванавтов вызвали на связь. К телефону подошёл Мерлин и сообщил, что дыхание как всегда утром облегчённое; но регенерационные пластины на исходе.

В 9 ч 30 мин произвели анализ воздуха.

Из доклада командира буксира: «невозможно стать во время шторма в районе затонувшей «Эмбы». Вынуждены уйти в район Каласуры (Кяласур, Келасури – река, пляж, ж. д. станция на юге Сухуми. – Авт.)».

День 14 октября начался с записи о том, что в 10 ч 5 мин Кужелко пошёл в дом брать анализ крови и мочи, а Гаврята понёс в бокс завтрак и коробку с регенерационными пластинами. В 10 ч 10 мин они зашли в дом. В 10 ч 23 мин Гаврята вернулся на берег, в 10 ч 35 мин Кужелко вышел из дома с анализами.

Температура у Немцева – 36,6°, у Мерлина – 37,1°. АД 90/55 и 125/65. В связи с субфебрильной температурой выход Мерлина из дома запрещён (врач Кужелко).

Выполнен анализ воздуха верхней сферы.

В 19 ч 35 мин Беззаботнов и Савченко пошли в дом заменить батарею аварийного питания.

Беззаботнов сопровождал Немцева при подводной прогулке и сообщил о том, что особого желания выходить в воду у того не было, тем более погрузиться ниже подводного дома.

***

Вечером началась подготовка к завершению эксперимента и декомпрессии.

В 20 ч 10 мин для ускоренного заполнения водой нижней сферы на берегу разъединили воздушные шланги. В 20 ч 45 мин начали подачу гелия под давлением 12 атм. В 21 ч 10 мин прекратили подачу гелия; смесь перемешивается плохо.

В 21 ч 40 мин акванавты перешли в нижнюю сферу.

К «Садко-2» пошёл Игнатьев, чтобы переключить подачу гелия с верхней в нижнюю сферу, и забрать пробы газовой смеси. Анализ воздуха в 23 ч 10 мин проводил Джус.

В 23 ч температура в сфере 25° С, давление 23,5 атм.

В верхнем отсеке дома прорезали иллюминатор, который смотрел вверх. Когда к дому погружались ночью, то акванавты включали все наружные осветители. Джус писал, что, как-то он «…приблизился к верхнему иллюминатору. Прохладный густой голубой свет лился из него. Мерлин и Немцев – экипаж “Садко 2” – сидели за столом, лица и тела их были синими. Мне показалось, что всё это я вижу во сне – так это было неестественно и непривычно. Здесь, на глубине 25 метров, мягко увлекает за собой течение и, как всегда, холодно, …здесь всё знакомо и всё так неуютно – и вдруг посреди этого холода и мрака сидят наши товарищи и читают» [В. Джус. 1974].

***

За месяц